У черта на посылках - Страница 67

– И кто же?

– Скажу, если дадите сигарету.

Я открыла было рот, чтобы сказать банальное «Курить вредно», но подумала, что девчонки, болтающиеся здесь без присмотра, все равно курят, да еще всякую дрянь, так что по большому счету, не имеет значения, получит она от меня сигарету или нет. Сигареты у меня хорошие, так что хоть какая-то польза.

– Я думала, ты попросишь меня составить тебе протекцию. – Усмехнулась я, протягивая ей сигарету, мгновенно исчезнувшую в кармане широкой юбки в складку.

– Что я, дура, по-вашему? – Скривилась она. – Меня не возьмут.

– Почему?

– Потому, что я урод. – Спокойно ответила она.

Я не нашлась, что ответить. Девочка и впрямь не была красавицей, но вынести себе такой приговор в столь юном возрасте – это, пожалуй, слишком.

– Ну что вы на меня так смотрите? – Усмехнулась она. – Все это говорят, даже мои родители. Они меня сюда сплавили, чтобы перед соседями не позориться. Но мне наплевать. Я – такая, какая есть и не переживаю по этому поводу. Кстати, и вам советую. Жить будет легче. Проверено.

Я перестала что-либо понимать. Кто передо мной? Ребенок? Или нечто неведомое? Откуда в этой головке такое взрослое отчаяние. Нет, не отчаяние даже, а философский взгляд на жизнь! Ей бы в куклы играть и мечтать, а она…

– Знаете, почему чиксы не согласились на ваше предложение? – Спросила меня Женька, болтая ногой, обутой в стоптанную сандалию.

– Ну?

– Потому, что им ваша протекция, как коту – ботинки. Спасибо, сказали, кто такой этот дядька. Он же их за нос водил. Говорил – бизнесмен. Теперь они его скрутят и своего добьются. Эти свои права знают. Если не Сонька, то уж Нинка – точно.

– Почему?

– Потому, что этот хрен моржовый сюда трахаться ездит почти каждую ночь.

– С кем?

– Ну, вы прямо как маленькая. С обеими, конечно. Сначала только с Сонькой хороводился. Нинка не такая хорошенькая, зато ушлая – своего не упустит. Так что теперь обслуживают его на пару: и деньги и развлечение. А теперь все, влип дяденька. Статья ему светит, за развращение малолетних.

«Ну, конечно!» – Вспомнила я. Вот о чем была та статья! Той девочке, кажется, тоже было тринадцать. Но она уже была популярной моделью, идущей нарасхват. У нас ведь теперь как? Неважно, сколько тебе лет, главное, чтобы на тебе можно было делать деньги. Сама видела в одной газете календарь на 2002 год, размером с целый разворот, на котором восьми-девятилетние девочки, размалеванные, как елочные игрушки, позировали, едва прикрытые прозрачной материей. По одной штуке на каждый месяц. Меня чуть не стошнило от этого безобразия, хотя фотограф пытался соблюсти некоторые формальности – снял малышек только по пояс, прикрыл кое-где блестящей мишурой, но сам факт лицезрения полуобнаженных детских фигурок, выставленных на всеобщее обозрение, вызвал у меня в тот раз рвотные спазмы. Куда смотрели родители этих девочек? Не знаю. Но мама той девочки смотрела куда надо, причем в оба глаза. Хорошенькая нимфетка с крепкой попкой, пухлыми губками и ангельским взглядом пользовалась бешеной популярностью. Круглову присоветовали ее в качестве новой натурщицы (он, кажется, подрабатывал рекламной съемкой). Как там все произошло на самом деле, никто не узнает. Круглов утверждал, что малышка сама соблазнила его, ее мама утверждала обратное, обвиняя знаменитого режиссера в том, что он напоил ее ребенка и попросту изнасиловал. Я видела фото той девочки, и склонна была верить режиссеру – уж больно циничным был взгляд малолетки. Историю как-то замяли, кажется, нашлись два свидетеля, которые дали показания в пользу Круглова. Вообще-то, от этого скандала все только выиграли: режиссер надолго стал героем первых полос, мамаша получила гигантские отступные. А девочка? А что девочка? Ей, по-моему, и терять-то было нечего, точь-в-точь, как Соне и Нине, которые воспринимают механический секс как способ заработать себе на пирожные.

Странно, я ничего плохого совершила, но после посещения этого Лечебно-оздоровительного или учебно-лечебного комплекса чувствовала себя так, словно вывалялась в грязи. Может, не от того их тут лечат и совсем не тому учат?

ГЛАВА 29

Пешком топать от лесной школы до Березовой Рощи оказалось далековато. Когда я доплелась до места, уже стемнело, в окнах горел свет. Я попыталась отыскать Анжелику, чтобы расспросить ее о браслете Галицкой, но ее нигде не было, сказали, что она уехала еще вчера. Мысль о том, что Лика все еще в особняке в Петровском переулке вместе с Гордеевым, которого тоже не было видно, я постаралась отогнать. Пусть будет так, как будет. Чтобы занять себя, я решила позвонить Галке, чтобы узнать, кто был свидетелями по делу Круглова и нимфетки. Сама не знаю, зачем мне это понадобилось. Галка была в курсе, личность свидетеля припомнила без труда. Я очень удивилась, узнав, что им был наш фотокорреспондент Федя Смуров, который тогда стажировался у Круглова. Второй свидетель – какая-то актриса, фамилии Галка не помнила, но обещала уточнить, как только узнает. Делать было решительно нечего.

Выглянув в окно, я увидела Круглова, торопливо пересекающего двор. Он направлялся к стоянке. Я выскочила из комнаты и побежала к выходу, надеясь перехватить его до отъезда. Если он настолько сумасшедший, что собирается ехать в лесную школу, то я должна его остановить. Кроме того, мне представился наконец-то случай поговорить с ним по душам о той ночи, когда погибла Галицкая. Нет сомнений, что она его шантажировала, ее смерть была ему выгодна, но способен ли он на убийство?

Знакомый БМВ уже выехал и направлялся в сторону леса. Мне пришлось выскочить прямо на дорогу, размахивая руками. Круглов резко затормозил и выскочил из машины, ругаясь и размахивая руками.